Эссе «Религия китайцев» известная китайская писательница Чжан Айлин написала в 1944 году. Её размышления о распространении иностранных религий в Китае актуальны и сегодня:
«В семнадцатом веке священники, которых Рим отправил в Китай, с удивлением наблюдали высокие моральные стандарты империи. Они не могли понять, как без религии моральная дисциплина была настолько распространена. Тем не менее, золотой блеск первого восхищения наконец исчез. И, когда большие группы иностранных торговцев вступили в контакт с китайцами, то, казалось, что все они вороватые, бесхребетные лжецы.
Действительно ли китайцы такие же хорошие, какими выглядят при первой встрече? Китайцы, улыбаясь, говорят: «Этот ребенок плохой», чтобы похвалить его за сообразительность, «доброте не нужны другие имена». Но в то же время единственное, чего боятся китайцы — это когда их дети слишком сообразительны. Способности крайне опасны, а дуракам всегда везет. Не глупый человек тоже прикидывается дураком. Большинство людей, как правило, особое внимание обращают на недостатки других. Говорят, что в эпоху Ветхого Завета религиозные чувства еврейской нации были незрелыми и потому они были очень развратными. Это как китайцы, которые от рождения мелочны, стремятся к выгоде и поэтому реагируют на отказ от выгоды, как проявление слабоумия.
Китайцы не лицемерны, они всерьез верят в доброту, все антисоциальные, эгоистические инстинкты не считаются инстинктами. Такая произвольная классификация формируется нравственным воспитанием, которое очень эффективно, потому что никто не хочет, чтобы вы говорили о нем, что он ненормальный.
Тем не менее, необходимость соответствовать слишком высоким стандартам человеческой природы все-таки утомительна, поэтому китайцы часто жалуются, что «трудно быть человеком». «Быть» — это создавать, копировать, играть роль, прилагать большие усилия.
В результате усилий, китайцы, в конце концов, превратились в моральную нацию по сравнению с людьми Запада. Китайцы худшие граждане, но не справедливо судить о китайцах с этой точки зрения — они никогда не имели какого-либо опыта политической жизни. В семье, среди друзей — они всегда очень заботливы, даже очень. Наименьше дело рассматривается через призму этических соображений. Мало кто доживает до почтенного возраста, приобретая права произволом.
Потому что такое психологическое воспитание очень глубокое, то, анализируя поведение китайцев, очень трудно определить, что здесь от воспитания, а что от природы. Летом жертвуют средства на лекарства от холеры, никто не смеет их присвоить. Но головы каменных Будд отрубают одна за другой, чтобы продать их иностранцам, но это совсем не то. Для непросвещенных масс абстрактные моральные ценности имеют большую силу, чем конкретное поклонения идолам, это весьма специфичное явление.
Конфуцианство устроило все для людей, которые не очень глубоко читают. Но любопытные необразованные люди невольно подсмотрели тайну мироздания. Местные экзотические обломки легенд после систематизации, очеловечивания с санкции конфуцианства были распространены на огромной простор фантазии китайского народа. И хотя эта религия была неправильной, но благодаря этому конфуцианство обрело некоторые краски и конструкцию. Китайский мир сверхъестественного — запущенный и немощный. По сравнению с ним человеческая жизнь выглядит богатой и самодостаточной.
Католический Бог, Дева Мария, Иисус — китайцы очень легко поняли их родословную и право на власть. Но Божья Матерь значительно отличалась, была более привлекательной, чем местные божества. Тем не менее, из-за её светлых волос все же была несколько обособленной. Хотя на рождественских открытках её пытаются одеть в китайскую одежду, светлые волосы прикрывают накидкой, но все же это не то. А под этими тремя еще много маленьких святых. У каждого есть свое имя, которое трудно запомнить, исторический фон, особенности и события. Заменить одной группой божеств другую, или взамен ничего либо отдельного божества поставить другое относительно легко. Поэтому католическая церковь в Китае, хотя и серьезная организация, но все еще не христианская.
Христианский Бог установил личные отношения с верующими, но это отношения любви. Китайский Бог всегда занимался делами, не говорил о любви. За ваши грехи в предыдущей жизни и в этой жизни, о которых еще неизвестно, он берет на себя ответственность.
В древнем Китае, все, безусловно хорошее, происходило из отношений между людьми. Высокие идеалы конфуцианского правительства достигали только обеспечения пищей и общественного порядка, что способствовало гармоничному развитию близких отношений между людьми. Современные китайцы вдруг осознали, что семья — это феодальный пережиток, отец — самодержавный дьявол, мать — блаженная дура, модная жена — это игрушка, сельская жена — мясо на жертвенном столе. Все основные отношения после стольких атак для китайцев, как и для людей на Западе, стали очень подозрительными. Но для китайцев особенно болезненно то, что у них кроме человеческих отношений нет никакой другой веры.
Поэтому нет ничего удивительного, что современным китайцам трудно описывать доброту. В романах и пьесах главные герои, выйдя из лабиринта, идут к свету и сразу конец — любой критик, как только начнет критиковать, будет вынужден остановиться. Потому что жизнь сама по себе не достаточно хороша и теперь мы хотим, чтобы в жизни была цель. В прошлом году в газете «Синьвэнь бао» передовой христианин так жалостно говорил: даже если использовать христианство как инструмент и одолжить у него цель, то это тоже будет хорошо.
У христианства в Китае есть одно слабое место, которое нельзя игнорировать. Христианство благодарит Бога, который создал вселенную для нас в течение семи дней (или за миллионы лет эволюционного развития). А китайцы говорят, что небо от земли отделил Паньгу. Но это не имеет большого значения — китайцы знают предков только до пятого поколения, предки старше пятого поколения не имеют своих порций во время застолья в их честь. Хотя китайцы тщательно различают родственные отношения и придают значение генеалогии, но не очень озабочены первоисточником жизни. Во-первых, любят своих родителей, а когда доходишь до творца далеких предков родителей, то любовь, конечно же, разбавляется и разбавляется.
Образованные китайцы считают, что Дарвин, наверное, прав, поскольку его поддерживают европейские научные центры. Если когда-то придет известие, что его теория оказалась неправильной, китайцы немедленно и безболезненно откажутся от нее. Они никогда всерьез не воспринимали обезьян в качестве своих предки. Кроме того, еще задолго до того как все это произошло, еще когда мир только начался, правил Желтый император, такой же как мы, только существуют некоторые более цивилизованные чем мы народы. В воображении китайцев история — это достаточно долгий период деградации, но не эволюции. Поэтому, когда они комментируют мудрецов, то, выбирая эпоху в качестве стандарта, назначают высокое место древнейшим временам.
Стандартом оценки человека в китайской религии всегда было поведение, а не вера, потому что большинство представителей высших классов общества были неверующие. В то же время, так как наказание было не очень тяжелым, то и награда не очень волновала людей, к верующим в основном было негативное отношение, лишь бы избежать наказания. Китайцы закоренелые в своих привычках, всегда стараются избежать ответственности. На их удивление христианство подарило им «агнца искупления», который бесплатно за все отвечает, только надо верить и все. Таким образом, у китайцев, которые привыкли торговаться, это еще больше вызывало подозрение.
Но наиболее трудное место для китайцев в христианской вере: загробная жизнь изображена не так, как китайцы того хотят. В устаревшем христианском раю непрерывно играют золотые арфы, гимны прославляют Бога, не будем уже об этом говорить. Прогрессивные идеи рассматривают Землю как моральную площадку, после тренировки на которой, мы переходим в какой-то неопределенный иной мир. А самодовольные, консервативные китайцы всегда рассматривали человеческую жизнь центром Вселенной, и это для них неприемлемо. Если сказать, что большой поток нашей жизни является временной пеной, то любая личная вечность ничего не стоит. Христианство дает нам очень мало. Поэтому местные легенды противостоят высокому давлению проповедей старого и нового христианства, все еще стоят на ногах, хотя уже не контратакуют, не имея значительной поддержки капитала, пропагандистской литературы, красивых мирных пейзажей, даже одного канона (буддийские сутры понимают очень немногие), а значит, они не существуют».
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.