Евгений Гришковец поделился в блоге впечатлениями о Хэйхэ

Китай меня потряс. Не восхитил, не напугал, не разочаровал, а именно потряс. И хоть в Китай я вошёл, как в бездонный океан, даже не по щиколотку, а, можно сказать, коснулся его поверхности пальцем, но взбудоражен я серьёзно. Всё для меня там оказалось неожиданным.

Я провёл там около семи часов. В приграничном городе Хэйхэ. Этот город настолько приграничный, что его хорошо видно с нашей стороны даже невооружённым глазом. Стоишь на берегу Амура и смотришь на Китай. А у них на самом берегу большой парк аттракционов со здоровенным колесом обозрения. Крутится колесо, смотрят на нас китайцы сверху вниз из люлек…

Расстояние между нами – неширокая река Амур. Расстояние между нашими культурами, представлениями о мире, ощущение земли, на которой живём – бесконечно.

Я много раз видел китайцев в Хабаровске и Владивостоке. Я их видел на рынках, на стройках, в гостиницах, видел, явно, совсем небогатых и тех, кто одет дорого. Видел китайцев в Париже, атакующих дорогие магазины. Правда, мне тут же говорили, что это китайцы не с материка, а с Тайваня.

Я всегда знал, что китайское – плохое. Дешёвое и некачественное. Похожее на настоящее, но фальшивка. Сделано в Китае – значит, сделано не очень.

С самого детства я боялся китайцев, которых к тому моменту не видел, но в Кемерово частенько можно было слышать, что Китай рядом, и что до нас доберутся, если не в первую очередь, то скоро. Я всегда знал, что китайцев очень и очень много. Китай тогда был страшным, тёмным, обязательно голодным, и обязательно опасным. Анекдотов про китайскую бедность и многолюдность была масса…

Представления о Китае менялись вместе со мной. Но какие-то представления были о нём с самого детства. В детстве никаких представлений о Новой Зеландии, Австралии или Канаде у меня не было. О Португалии не было. О Дании и Голландии не было, а о Китае были. И вот все накопленные за всю жизнь представления о Китае, от страшной, голодной, густонаселённой и нищей стране, до площади Тяньаньмэнь, а потом до экономического чуда и первой экономики мира… Всё это оказалось совсем не похоже на то, что я там встретил, а точнее, на то, что там встретило меня…

Напомню, я побывал совсем немного в небольшом по меркам Китая городишке на периферии этой великой страны.

Та китайская еда, которую мы едим у себя или в Европе как китайскую, не имеет ничего общего с тем, как и что едят сами китайцы.

Я поел там два раза совсем в нетуристических местах. В первый раз я был в шоке и восторге от вкуса, разнообразия и даже самого ощущения насыщения той едой, которую получил. А второй раз я, скажем, был озадачен тем, что было предложено. Не буду описывать ни еду, ни способы её подачи, а также способы её употребления. Одно могу сказать: еда для китайцев дело невероятно серьёзное, и культура еды потрясает воображение. Такой безупречной чистоты и во всех смыслах недешёвого оснащения тех заведений, где едят китайцы даже средней руки, я мало где видел в мире. (Конечно, я не бывал в бедных или нищих районах, которые конечно же есть, но я был во вполне средних заведениях).

Я два часа в Китае провёл в бане. В бане не туристической, а в той, куда ходят китайцы. Как я понял, ходят часто и нередко семьями. А вот такого я вообще нигде и никогда не видел. И это тоже большая и давняя культура. По сравнению с самыми дорогими банями, какие я видел в России у провинциальных олигархов, китайская общественная баня просто Версаль, в котором всё продумано, всё имеет какой-то смысл и всё очень хорошо.

Город Хэйхэ не красивый и не некрасивый. В нём всерьёз об архитектуре говорить не приходится. Ясно, что город построен быстро, по российским меркам просто моментально, то есть, меньше чем за тридцать лет. Построен не особенно основательно и с каким-то лёгким отношением к самому явлению города. Построен не на века. Не тщательно. Однако, за внешним невыразительным фасадом может скрываться весьма глубокое и насыщенное содержание. А в этом содержании всё понамешано…

Как же у них там всё понамешано! В одном помещении, которое, кажется, высечено из цельного куска мрамора, может соседствовать абсолютно космической красоты ваза, тончайшая, полупрозрачная, нефритовая статуэтка, удивительной красоты какая-нибудь вырезанная из дерева рыба и какой-нибудь нелепейший, дурацкий и пахнущий линолеумом диван. При этом, на красивой мраморной стене может висеть дикий календарь, как будто купленный в Египте или на рынке в Анапе. Много чего-то пластмассового, блестящего, дурацкого. Что-нибудь смешнее китайской рекламы и афиш каких-то китайских боевиков сложно найти.

Их бытовые представления о красоте, о европейском и американском так наивны, смешны, нелепы и часто просто безобразны, что диву даёшься! И в такие моменты нужно самому себе говорить, что их сознание совсем иное, оно таинственно, но это то сознание, которое способно создать выдающуюся красоту, которую как красоту они, очевидно, часто даже не замечают.

С первой секунды моего пребывания за рекой Амур меня удивило то, что является самой простой и убедительной иллюстрацией некого состояния страны.

Меня удивило, насколько хорошо, по сравнению с нашими пограничниками и таможенниками, одеты китайские таможенники и пограничники. Хорошие ткани, довольно убедительные модели и крой одежды, красивые фуражки, добротные пуговицы. Очень хорошая обувь. У них нормальная осанка, строгие лица и отличные очки на этих лицах. А ещё эти таможенники и пограничники работают быстро, эффективно, и они совсем-совсем не милые.

Они таки не милые к нашему брату из-за реки, что российские их коллеги могут показаться ангелами.

А с какой стати им с нами быть милыми? Это мы к ним идём зимой по амурскому льду, а летом плывём на утлых теплоходиках. Это нам чего-то надо, причём, надо по-мелочи. А им надо по-крупному…

Там, за рекой, мелкими показались многие наши достижения и наши же проблемы. Маленьким увиделся самый большой наш мост на Русский остров. Смешными увиделись жалкие башенки Москва-Сити.

Мне всё время говорили, что в Сибири асфальт плохо лежит потому что очень большие перепады зимних и летних температур… В Ростове и Саратове перепады не такие большие. Но асфальт тоже что-то лежит неважно. Плохо лежит. Часто вовсе не лежит.

Если мне кто-то будет говорить, что в Благовещенске и Хэйхэ условия для асфальта разные, я боюсь, у меня возникнет сильное желание плюнуть этому человеку в бесстыжие глаза. За Амуром у китайцев асфальт лежит.

И Хэйхэ город ничем невыразительный, но уж очень он сильно отличается просто своей городской структурой, широкими, хорошими дорогами, огромным количеством светофоров и прочей городской дорожной разметкой, и какой-то очевидной продуманностью а, главное, волей тех, кто этот город взял и очень быстро построил.

Видимо, весь Китай живёт торговлей. Это тоже важнейшая составляющая китайской жизни.

Я заглянул в этот бесконечный лабиринт китайского шопинга, понял, что я в нём ослепну и оглохну, и не стал углубляться.

Так что про это сказать ничего толком не могу. Одно там было очевидно, что дешёвого и плохого в центре Хэйхэ в общем-то не найти. Наверное, можно найти недорогое и не очень хорошее, но по большей части – не дёшево и не плохо.

Наверное, те, кто много бывает в Китае надо мной по этому поводу посмеются. Но я говорю о том, что мне удалось увидеть не углубляясь.

Больше всего поразили школы. Средине школы. Я их видел две. Обе были большие и довольно величественные. Их здания напоминающие о сталинской архитектуре.

Территории школ прекрасны!!! Они большие, можно сказать, огромные, по сравнению с нашими. Эти территории чудесно организованы. На них я видел и футбольные поля, и баскетбольные площадки, и корты для тенниса и бадминтона, и чего только на этих площадках не было! А главное, на них было много детей разного возраста. Я стоял, любовался и слушал этот детский шум, радостнее и прекраснее которого на земле не существует шума. Все дети очень хорошо одеты…

А в Благовещенске во всём городе два дня не было горячей воды…

После этой поездки я могу сказать, что мои ощущения и представления о Китае получили огромное развитие, однако, понимания не добавили, а опасения, скорее, усилились. Опасения человека, которому всё равно нужно вернуться на другой берег, потому что только на своём берегу я могу жить.

А как же возросло моё любопытство… Теперь буду ждать следующей поездки… Намного сильнее, чем я ждал своего первого посещения краешка Поднебесной.

Евгений Гришковец