Алексей Маслов: Сегодняшняя власть провалила политику на Дальнем Востоке

Алексей Маслов – один из самых известных специалистов по Китаю, блестяще владеет китайским языком. Доктор исторических наук. Практический мастер боевых искусств, несколько лет жил в знаменитом Шаолиньском монастыре. Его труды по Китаю часто ругаемы официальными китаистами.

Мой чай с молоком. Его монолог за жизнь. За нашу жизнь…

Из Москвы Благовещенск не видно

– Что меня, человека всю жизнь изучающего Китай, больше всего поразило в Благовещенске? Я сделал для себя несколько выводов. Первое – Дальний Восток не видится из Москвы.

Из Москвы уникальность Благовещенска не видится. Это видится, как точка на карте, а не как жизнь живых людей. Людей с живыми проблемами, в том числе и по проблемам с Китаем. Из центральной части России это видится в виде статистики, а не в виде реальных проблем, а поскольку реальные проблемы не видятся, то происходит страшное – у местного населения утрачивается самоидентичность.

Размываются границы сознания людей. Когда граница с Китаем напротив, когда идёт прорастание друг в друга, а больше всего прорастание Китая в Россию, теряется понимание того, что есть будущее…

Почему удалось переселение «столыпинское», почему не удаётся переселение сегодняшнее? Хотя в него вкладывают колоссальные деньги. Тогда у людей была уверенность, что регион будет развиваться, сегодня такой уверенности нет.

Я не увидел здесь надежд на будущее в бытовом сознании людей. Всё на уровне собственного выживания. Самое страшное, что нет видения, как будет выживать регион. Создание министерства по развитию Дальнего Востока – это не выход из сложившейся ситуации. Ни в одной стране мира нет министерства по развитию региона. Нет ведомства по развитию Калифорнии или министерства по развитию Аляски. Это было бы просто глупо. Есть единый народно-хозяйственный механизм, Дальний Восток должен быть максимально интегрирован в российскую жизнь. Создание министерства по вопросам Дальнего Востока автоматически подразумевает, что это отдельный регион, с которым нужно вести себя как-то по-особому. Психологически воздействует. А это неправильно…

Проблема развития Дальнего Востока ничем не отличается от проблем и забот, которые присущи Хакасии или Рязанщине. Исключение только в расстояниях, в остальном всё похоже до зеркальности. Не надо ничего изобретать, любой мало-мальски грамотный экономист вам скажет, что делать.

Таможня в аренде – это страшно

Что резко бросается в глаза на Дальнем Востоке? Колоссальное превалирование частных интересов над государственными. Это прослеживается в работе таможенных российско-китайских переходов, в деле строительства моста через Амур. Поражает колоссальное количество частного бизнеса, которым нафаршированы российско-китайские отношения. Частный бизнес хорош на уровне небольших контрактов и перевозки товаров. Но контроль за всем этим должен быть государственным. То, что происходит с Благовещенской таможней, это вообще – нонсенс.

Таможня арендует служебные помещения у частного лица. Это, на мой взгляд, разрушение идеи границы и логики развития государства. Таможня в частном помещении – это страшно… Государство сдало то, что сдавать нельзя категорически.

Есть некие приоритеты, где частному бизнесу не место по определению, в первую очередь, – это граница и таможня.

Что получается? На китайском берегу Амура присутствуют государственные интересы и государственная поддержка, на нашем берегу картина иная. Наши предприниматели противостоят нажиму государственной машины Китая. Ситуация просто невозможная.

На протяжении долгих лет я максимально погружен в российско-китайские отношения и о Дальнем Востоке знаю не понаслышке. Но будучи там, в Москве, я абсолютно не предполагал, что нет никакой стратегии развития Дальнего Востока.

Не той, что написана на бумаге, её можно написать за несколько часов. А той, реальной, которая действительно нужна региону. Это значит – нет понимания того, что происходит здесь. По сути дела, ситуация отдана на откуп тем событиям, которые происходят, и она реактивно реагирует на те события, которые происходят. Это самое страшное, что только возможно в этой ситуации. Это начало конца…

Китаю эта ситуация очень выгодна. Традиционно, на протяжении нескольких столетий, Китай эксплуатирует ситуацию некой обиженности. Кто-то Китай всё время обижает, ведь, по сути, любая страна подвержена агрессии. Но мы, например, не можем сказать, что русские обижены на фашистов.

А вот формирование мнения в китайском обществе об отторжении их территории. Наличие у них музеев, в которые не пускают иностранцев – это же нонсенс. Ни в одной стране мира этого нет! В приграничном с Россией городке Айгунь в музей граждан России просто не пускают.

Значит, они Айгуньский приграничный договор не считают легитимным. Внутренне не считают. Ведь границы формируются по принципу, как есть. Ни один договор в мире не заключался, как договор равноправный. Вспомним, как Манхэттен достался британцам. Но так крутится колесо истории. Крым тому ярчайший пример…

Китай понимает иначе, чем западная цивилизация. В китайской ментальности Китай – это то место, где хоть когда-то проживал один китаец.

Ощущение постоянной обиды и оскорблённости – это очень опасная тенденция. Оскорблённости не на уровне государственной политики, а на уровне ментальности населения.

Фильмы о Даманском

В Китае до сих пор выходят фильмы, рассказывающие о ситуации на острове Даманский, произошедшей в 1968 году. Я недавно купил такой в Шанхае за десять юаней. Красной нитью в этом фильма проходит мысль о том, как китайские пограничники подверглись нападению советских солдат.

Уровень соседских отношений перенесён с дипломатического в уровень формирования определённых настроений в обществе.

Это опасная тенденция, на которую Россия должна реагировать, в первую очередь, усилением российского самосознания. Что такое российская индентичность. Как? Ну, как вариант созданием на границе различных музеев, острогов, показывающих подвиг русского народа, который тогда был более расторопный и более грамотный, чем китайский сосед.

Давайте говорить честно – русские не только заняли эту территорию, они её развили. Дело в том, что казаки построили крепость Албазин на пустом месте, а не на месте китайского поселения. Это говорит о том, кто развивал эту территорию.

Наша первая задача, на мой взгляд, максимальным образом перебороть самосознание населения.

Беда в том, что благосостояние многих жителей Благовещенска зависит от благосостояния китайского города Хэйхэ, а не от процветания родного Благовещенска. Так выстроена модель приграничной жизни. Начиная от общепита – русского борща в Благовещенске поесть проблематичней, чем китайской кухни. И заканчивая бизнесом, который у многих завязан на Китай.

Люди всегда стремятся туда, где выгодней и где больше денег. Винить их в этом глупо. Если приграничный китайский санаторий стоит в несколько раз дешевле, чем в Хабаровском крае, большинство, конечно, поедут, где дешевле.

А тот факт, что электроэнергия и нефть, например, продаются в Китай дешевле, чем на российском рынке, говорит о том, что России нужно прорваться в Китай.

Но прорыв ради прорыва смешон. Какие политические дивиденды мы получаем от этого? Никаких! Китай сегодня скупает целые месторождения нефти в том же Казахстане или Канаде.

Нам нужно максимально демпинговать для своего дальневосточного потребителя. Это невыгодно экономически? Может быть. Но если мы хотим сохранить регион, то это делать необходимо.

Дороже будет, когда сюда в массовом порядке придёт китайское население.

Категорически нельзя пытаться получать выгоду из россиян, которые живут здесь, на Дальнем Востоке. Надо делать так, чтобы здесь электроэнергия и коммуналка были значительно дешевле. Невыгодно? Конечно! Затратно? Весьма!

Но если мы хотим сохранить регион, нам придётся пойти на затраты. Природа пустоты не терпит, не будет здесь россиян, тогда придёт сюда китайское население, мы будем вынуждены отдать регион под временное управление Китая.

Работоспособного населения на Дальнем Востоке категорически не хватает. Общество стареет, сюда нужно ещё минимум пятьсот тысяч человек трудоспособного населения, чтобы регион стал динамично развиваться.

Есть ещё один выход – это развитие технопарков и мощных информационных технологий. На Дальнем Востоке никогда не было больших производств. Процветало интендантство, которое занималось куплей-продажей. Ретроспективно. Вспомните колоссальное количество иностранных концессий, которые были по всему региону. За счёт чего? Он был привлекательный. Российское государство показывало, что эти льготы и преференции не закончатся завтра.

Сегодня мы не видим поступательного развития. Поэтому толку не будет, пока государство не примет программу поступательного развития региона с громкой пропагандой своих достижений подобно той, которая была во времена БАМа.

Политика оторвалась от жизни

Сегодня в России экспертно-аналитическое сообщество, которое хорошо понимает Китай невелико, думаю, человек 400, не больше.

С китайской стороны речь идёт о десятках тысячах высококлассных специалистов, хорошо знающих Россию, русский язык, нашу ментальность и юрисдикцию. В Китае работает множество специализированных центров по изучению России, они не секретные, а вполне официальные. Чаще всего при университетах, которые изучают Россию.

Кто-то выдаёт откровенную чепуху, а кто-то очень глубоко и качественно «копает». Один из них возглавляет умнейший человек, бывший посол Китая в России Ли Фан Линь, который на русском языке говорит, может, даже лучше, чем я.

Есть ряд стратегических институтов, в которых целые отделы изучают Россию.

Китай создал конкурентную среду, где разным коллективам предлагают разные подходы развития отношения с Россией.

У нас конкурентной среды нет. Те институты, которые сегодня обслуживают российско-китайские отношения, чаще всего не дают реального видения ситуации. Мы не отстаём в интеллектуальном плане, а может, в чём-то даже и превосходим. Мы отстаём в скорости обработки информации. Тому есть несколько причин.

Первое. Российское телевидение долгое время развивалось параллельно от мирового телевидения. Это было связано с политикой Советского Союза, когда страна открылась, то оказалось, что многие методики изучения Китая уже давно решены. Мы отстаём до сих пор.

Второй момент. Довольно слабая подготовка китаистов в России. У нас есть некая обманчивая тенденция – много центров, где изучают китайский язык. Сегодня более чем в ста университетах России на разном уровне преподаётся китайский язык. Что формально неплохо. Но человек, знающий язык, – это ещё не специалист по Китаю. Настоящий китаист должен знать и этнопсихологию, этногеографию, историю, структуру китайской власти. Всё то, что называется ёмким словом – жизнь.

Таких центров, которые учат специалистов на таком уровне, единицы. И их количество не расширилось от масштабов советского времени.

Третий момент. Наши власти зачастую принимают решения без учёта мнения экспертного сообщества. По сути дела, решение проблем Дальнего Востока – это не политическое решение. В основе должно лежать чёткое, академическое владение ситуацией. Во всех расчётах. У нас зачастую политика оторвана от прогностики – это печально.

И, наконец, ещё момент. В России сложилась целое общество людей, изучающих Китай, которые считают невозможным критиковать Китай.

Это некое прокитайское лобби. Но я не вижу ничего плохого в критике Китая. Китаем не надо восхищаться, его не надо ненавидеть. Китай – это такой же предмет изучения, как и любая другая страна.

Как раз любой аналитик должен рассудочно-холодно относиться к предмету своего изучения. Хорошему плотнику не обязательно любить свой молоток. Обожание допустимо в искусстве…

С другой стороны, есть категория, которая на полном серьёзе называет себя учёными и постоянно говорит о китайской угрозе, что Китай завтра нападёт на Россию. Как ни странно, это прямое враньё очень выгодно Китаю.

Послушайте? Какая жёлтая угроза? Ну, что за бред?! Сколько китайцев в России? Да просто ничтожно от их общего числа. Сегодня нет ни одного доказательства, говорящего о том, что Китай наращивает военную мощь против России.

Сегодня специалистов в России с холодным знанием ситуации мало. Прагматически настроенных ещё меньше!

Зайдите в любой книжный магазин. Сколько вы там найдёте спокойных и глубоких работ про Китай? Единицы.

Масса литературы из серии а-ля Китай про кухню, фэн-шуй и путешествия. Всякая поверхностная китайщина продаётся. Пёстрая, как китайский фонарик. Я многие книги по истории Китая до конца дочитать не могу, сплошное обобщение. Жуткий, зубодробительный язык.

Китайцы свои улицы увешивают русскими надписями. Яркими, пёстрыми, с массой ошибок, но увешивают. А мы нет. Китайцы максимально подстроятся под выгодную для них ситуацию. Выгодно писать на русском языке вывески – напишут, выгодно писать этикетки на русском – напишут. За всем этим стоят покупатели и посетители. Проще говоря, прибыль. Российское мышление непрагматично. Мы привыкли работать реактивным образом: есть выгода – схватили. Но растить с малого эту выгоду мы не привыкли.

Благовещенск – город с уникальной географией, единственный областной центр России, который стоит на государственной границе с КНР. А где здесь центр изучения Китая? Где здесь анализ Китая? Где постоянный мониторинг того, что происходит в Китае? Ничего подобного здесь нет.

Если вы захотите построить в Китае свой бизнес, вложить туда деньги, к кому вы обратитесь за консультацией? В китайскую посредническую фирму. Ничего подобного в приграничном Благовещенске нет.

Поэтому не надо очаровываться, что китайцы учат русский язык и любят Россию. Они просто здесь ищут выгоду. Мы должны чётко понимать, что все китайцы, которые живут на севере Китая, волей-неволей должны торговать и вести дела только с Россией.

В России происходит деактивизация экономики. Если это всё можно купить в Китае дешевле и проще, то зачем я буду развивать своё дело, думает подавляющее большинство нашего народа.

Чем больше развивается Китай, тем больше блокируется развитие российской экономики в регионах. Это привело к тому, что вымываются из региона кадры, которые могут развивать экономику.

Происходит смена социального состава населения. Население так или иначе ориентировано на приграничную торговлю, а не на развитие экономики.

Дальний Восток всё больше превращается в сервисно-сырьевую зону. Кстати, передача сырья – это тоже сервис.

С точки зрения калькулятора ясно, что одна сырьевая вышка даёт прибыли в разы больше, чем университет. Государство должно постоянно напоминать владельцам вышек одну прописную истину, что ему создали условия для развития его вышки. Он обязан адекватно отдавать обществу часть своей прибыли.

Полная нецивилизованность

На пограничном переходе Хэйхэ – Благовещенск меня больше всего поразили китайские «помогайки», эти маргинальные личности, которые крутятся там везде и всюду. Я послушал, как они говорят, о чём они говорят, на каком языке они говорят. Это население, которое ассоциирует себя с простейшими путями получения любой прибыли.

Поразила абсолютная нецивилизованность погранперехода. Я первый раз в жизни видел такие тюки, которые на себе тащили люди. Даже на границе США и Мексики такого нет, хотя там тоже не интеллектуалы живут. Это говорит о полном отсутствии логистики.

Когда человек тянет на себе тюк весом в 35 килограммов – это градус неуважения его государством.

Я первый раз в жизни увидел, что пункт перехода, который должен открыться в 7:30 утра, открылся на полчаса позже. Это я про Хэйхэ. Это ЧП, которое разбирается на очень серьёзном уровне. Ни в одной стране, которая смеет называть себя цивилизованной, такого быть не может в принципе.

Это политика Китая, которую он демонстрирует к приграничному российскому региону. Как он относится к своим гражданам – это чисто китайское дело.

Беда в том, что мы позволяем так относиться к своим гражданам. Знаете, когда строят двадцать лет дорогу – это бардак и коррупция. Но, когда так работает граница – это неспособность государства организовать свои внешнеполитические интересы.

Внешняя политика – это не только Москва – Пекин, но это и Благовещенск – Хэйхэ. Здесь проблема цивилизационного диалога. Вернее, полное его отсутствие. На мой взгляд, российские власти просто не хотят раздражать китайские власти.

Когда этим «случайностям» уже два десятка лет, это говорит о системе. Системе, которая говорит, что нам эта территория не очень нужна.

А территория, которая не нужна, она не развивается. Она скорее выживает. А то, что не развивается, то быстро маргинализируется.

Страшно, что идёт деградация человеческого самосознания. Китаец чётко знает, что он китаец. А мы не всегда. Глядя на китайский берег, нам надо чётко понять – кто мы? Нужно новое поколение людей. Ведь поколение сегодняшней власти по большому счёту провалило российскую политику на Дальнем Востоке.

amur.info